Пятьсот песен - и нечего петь;
Небо обращается в запертую клеть.
Те же старые слова в новом шрифте.
Комический куплет для падающих в лифте.
По улицам провинции метет суховей,
Моя Родина, как свинья, жрет своих сыновей;
С неумолимостью сверхзвуковой дрели
Руки в перчатках качают колыбель.
Свечи запалены с обоих концов.
Мертвые хоронят своих мертвецов.
Хэй, кто-нибудь помнит, кто висит на кресте?
Праведников колбасит, как братву на кислоте;
Каждый раз, когда мне говорят, что мы - вместе,
Я помню - больше всего денег приносит "груз 200".
У желтой подводной лодки мумии в рубке.
Колесо смеха обнаруживает свойства мясорубки.
Патриотизм значит просто "убей иноверца".
Эта трещина проходит через мое сердце
В мутной воде не видно концов.
Мертвые хоронят своих мертвецов.
Чувствую себя, как негатив на свету;
Сухая ярость в сердце, вкус железа во рту,
Наше счастье изготовлено в Гонконге и Польше,
Ни одно имя не подходит нам больше;
В каждом юном бутоне часовой механизм,
Мы движемся вниз по лестнице, ведущей вниз,
Связанная птица не может быть певчей,
Падающим в лифте с каждой секундой становится все легче.
Собаки захлебнулись от воя
Нас учили не жить, нас учили умирать стоя
Знаешь, в эту игру могут играть двое.
(с)Борис Гребенщиков и группа "Аквариум", альбом Сестра Хаос (2002 г.)
слушать онлайн https://music.yandex.ru/album/476828
Небо обращается в запертую клеть.
Те же старые слова в новом шрифте.
Комический куплет для падающих в лифте.
По улицам провинции метет суховей,
Моя Родина, как свинья, жрет своих сыновей;
С неумолимостью сверхзвуковой дрели
Руки в перчатках качают колыбель.
Свечи запалены с обоих концов.
Мертвые хоронят своих мертвецов.
Хэй, кто-нибудь помнит, кто висит на кресте?
Праведников колбасит, как братву на кислоте;
Каждый раз, когда мне говорят, что мы - вместе,
Я помню - больше всего денег приносит "груз 200".
У желтой подводной лодки мумии в рубке.
Колесо смеха обнаруживает свойства мясорубки.
Патриотизм значит просто "убей иноверца".
Эта трещина проходит через мое сердце
В мутной воде не видно концов.
Мертвые хоронят своих мертвецов.
Чувствую себя, как негатив на свету;
Сухая ярость в сердце, вкус железа во рту,
Наше счастье изготовлено в Гонконге и Польше,
Ни одно имя не подходит нам больше;
В каждом юном бутоне часовой механизм,
Мы движемся вниз по лестнице, ведущей вниз,
Связанная птица не может быть певчей,
Падающим в лифте с каждой секундой становится все легче.
Собаки захлебнулись от воя
Нас учили не жить, нас учили умирать стоя
Знаешь, в эту игру могут играть двое.
(с)Борис Гребенщиков и группа "Аквариум", альбом Сестра Хаос (2002 г.)
слушать онлайн https://music.yandex.ru/album/476828
Аккорды:
ОтветитьУдалитьHm D G F#
Пятьсот песен - и нечего петь;
Небо обращается в запертую клеть.
Те же старые слова в новом шрифте,
Комический куплет для падающих в лифте.
По улицам провинции метет суховей;
Моя Родина, как свинья, жрет своих сыновей;
С неумолимостью сверхзвуковой дрели
Руки в перчатках качают колыбель.
E E7
Свечи запалены с обоих концов,
Hm D G F#
Мертвые хоронят своих мертвецов,
Мертвые хоронят своих мертвецов...
Эй, кто-нибудь помнит, кто висит на кресте?
Праведников колбасит, как братву на кислоте.
Каждый раз, когда мне говорят, что мы - вместе,
Я помню - больше всего денег приносит "груз 200".
У желтой подводной лодки - мумии в рубке,
Колесо смеха обнаруживает свойства мясорубки;
Патриотизм - значит просто "Убей иноверца!" -
Эта трещина проходит через мое сердце.
В мутной воде не видно концов,
Мертвые хоронят своих мертвецов,
Мертвые хоронят своих мертвецов...
Я чувствую себя, как негатив на свету;
Сухая ярость в сердце, вкус железа во рту.
Наше счастье изготовлено в Гонконге и Польше,
Ни одно имя не подходит нам больше
В каждом юном бутоне - часовой механизм;
Мы движемся вниз по лестнице, ведущей вниз.
Связанная птица не может быть певчей;
Падающим в лифте с каждой секундой становится все легче.
E E7
Собаки захлебнулись от воя;
G G7
Нас учили не жить, нас учили умирать стоя.
Hm D G F#
Ты знаешь, в эту игру могут играть двое,
В эту игру могут играть двое...
из альбома: «Сестра Хаос» (2002)